В группе Николая Николаевича Говоруна я был на вторых, если не на третьих ("кушать подано") ролях, и мои воспоминания будут краткими и конкретными. Никаких внешних атрибутов советского большого человека - напротив, какая-то чеховская деликатность в обращении. Полное несоответствие названия и сущности: говоруном был М.Г.Мещеряков. Но - едва ли не не после каждого разговора с ним - то чувство крыльев за спиной, какое бывает еще разве что после свидания с любимой женщиной. Может быть, дело в том, что Николай Николаевич был страшно любопытен к природе и людям, владел, как когда-то сказал тогдашний школьный классик Павло Тычина, "арко-дужным пэрэвысанням до народив". И заражал этим любопытством. Иначе не объяснить ни сам факт, ни успех фортранной эпопеи. Я, к сожалению, в ней не участвовал, будучи в то время подмастерьем в группе теоретических ядерных физиков. Школьная информатика возникла в 1985 году после волевого решения властей преподавать этот предмет повсеместно - даже там, где пол земляной, электричества нет, а удобства - во дворе. А поскольку в школах, если и было электричество, то компьютеров уж точно не было, предмет повсеместно получился теоретический, что-то вроде спряжения алгоритмов. В 9-й школе, где учились мои дети, получилось и глупо, и смешно: на практике по программированию изучали вполне респектабельный в то время ФОРТРАН и работали на институтских компьютерах, а на уроках информатики потешались над бедной Людмилой Ивановной, математичкой с насильственным двухнедельным компьютерным образованием. Год школа терпела, а потом запросила помощи. Николай Николаевич не был бы самим собой, если бы отмолчался. Его усилиями, связями, энтузиазмом было принято хорошее по тем временам решение: установить в четырех подшефных Институту школах по терминалу, соединенному телефонным кабелем с большими институтскими компьютерами. Когда я, с благословения Николая Николаевича, пришел в сентябре 1986 года на свой первый в жизни урок, в моем компьютерном классе было целое 1 (одно!) рабочее место. Свое двухнедельное компьютерное образование я получил накануне учебного года в очень солидной фирме, Физтехе. Учили БЕЙСИКу - по тогдашнему расхожему среди программистов мнению, "ФОРТРАНу для идиотов". Николай Николаевич не был бы самим собой, если бы так и оставил меня с одним рабочим местом на 35 учеников. Уже к концу 1986 года, когда в великом и могучем Советском Союзе только-только научились собирать школьные комплекты из павлово-посадских бытовых компьютеров ( маленькая дружественная Болгария уже освоила IBM - совместимые с "Правцами-16"): Уже к концу 1986 года стараниями Николая Николаевича, убедившего и Боголюбова-главного, и главбуха Утробина, и не знаю кого там еще, что "надо", в 9-й школе появилось 12 рабочих мест - целая сеть с принтером, каким-никаким файл-сервером и экзотическим, но соразмерным маленькому ВК-0010 (16 килобайт оперативной памяти) фокалом. Юрий Иванович Андриянов понаделал в полу дыр для коммуникаций, собрал и наладил сеть и привинтил за ноги школьные столы к полу, чтобы буйная молодежь не опрокидывала их вместе с компьютерами. Интерес к настоящим, пусть и не очень совершенным компьютерам (у БК-0010 капризная клавиатура) был велик, 10-я школа регулярно приезжала из-за Волги целыми классами во главе со своей учительницей. Сейчас участники тех событий Елена Ивановна Дьяченко и Александр Павлович Лавренко - замечательные учителя, мои коллеги. Зеленоградские Ученые Компьютеры Научного Центра (УКНЦ) создавались в обстановке нетерпеливого ожидания - как известное платье короля. Уже не приспособленные "бытовушки", которых идеологи школьной информатики не признавали, не видели в упор, уже специально разработанные для школ: Николай Hикoлaeвич не был бы самим собой, если бы оказался в стороне или, напротив, на трибуне или на танковой броне. Он попытался повлиять на качество долгожданного школьного компьютера. Дубна оказалась представленной в группе экспертов. Большой советский человек, член Академии, он мотался, прихватывая иногда меня, на все эти совещания и заседания по УКНЦ, от которых остались в памяти лишь плохая погода да грязная дорога. УКНЦ испытаний не выдержал: не 24 часа без сбоев и не 5 часов, а едва ли час. Но заводы стояли под парами, школы ждали и надеялись, и комиссия, подписывая акт, решила: авось будет работать. Вскоре УКНЦ после той экспертизы с нашим же участием бумерангом вернулся в школы Дубны. Клавиатура и экран - нормальные, все остальное, грубо говоря, никуда не годится. Для меня УКНЦ одна из причин распада Советского Союза: страна, завалившая свои школы такими компьютерами, не имела права на существование. С тех пор, как не стало Николая Николаевича, мир изменился, компьютерная его составляющая - до неузнаваемости. Николай Николаевич как-то обмолвился, что мода на персональные компьютеры продержится лет пять. Но только кажется, что он ошибся: мировая информационная сеть Интернет сделала подключенные к ней компьютеры - а их становится все больше и больше - одним грандиозным мыслящим океаном. Есть хорошие идеи - как сделать школьную компьютерную инфраструктуру более современной и полезной. Есть распорядители кредитов, которые, как им и положено от основания Руси, некомпетентны. И только нет Николая Николаевича, чьим авторитетом, талантом менеджера и властью эти идеи воплотились бы в жизнь. Корнейчук Анатолий Андреевич - математик, кандидат физико- математических наук, окончил Московский Государственный университет им.Ломоносова (1958), аспирантуру МГУ(1961), кандидатскую диссертацию защитил в ОИЯИ (1965). С 1961 - 1995 год в ОИЯИ, ВЦ, ЛВТА, старший научный сотрудник, с 1995 года - учитель информатики.
